Внедрение технологий интернета вещей обычно дает немедленный экономический эффект. Как получить миллиард рублей дополнительной прибыли, почему предиктивный анализ помогает экономить сотни тысяч рублей на бензине и шинах и как увеличить эффективность производства на уже имеющихся ресурсах? Об этом и многом другом рассказал Давид Туманян из CTI.
Привет! К нам в студию приходили многие представители индустрии интернета вещей, мы уже обсуждали его в контексте умного дома, в контексте ЖКХ, даже в контексте того, как смастерить что-то своими руками. Сегодня у нас в гостях Давид Туманян из системного интегратора CTI, он расскажет про индустриальный интернет вещей.
— Давид, здравствуйте. Представьтесь, расскажите, кто вы, откуда, о чём сегодня будем говорить.
— Добрый день, Сергей, я руководитель направления промышленного интернета вещей в компании CTI. Компания CTI — это российский системный интегратор, мы 20 лет на рынке, в нашем портфеле есть решения для любого спектра промышленности, экономики, банков и учебных заведениях, но сегодня мы поговорим именно только о промышленном интернете вещей.
— Сначала давайте определимся с терминами. Интегратор и системный интегратор — это что такое? Это что за компания? Она ж сама, получается, ничего не производит.
— В данном случае в портфеле моего направления есть огромный спектр решений, которые самостоятельно нами произведены как аппаратные решения, так и программные решения. Также мы используем решения наших партнёров — ведущих производителей как российских, так и наших дружественных зарубежных партнёров.
— Но, получается, что вы как прорабы на стройке. К вам приходят и вы просто следите за тем, чтобы правильные кусочки пазла были собраны в единую систему, чтобы заказчик получил какое-то решение. Вы предлагаете на выбор то-то, то-то, то-то, он выбирает, вы это делаете. Я правильно понимаю?
— Наша задача — помочь заказчику выбрать наиболее эффективное решение как по стоимости, так и по срокам внедрения в эксплуатацию конкретно для него, под его условия. Это решение может быть скомпоновано из различных производителей: отечественных, зарубежных, наших собственных, и оно выбирается под конечного заказчика исходя из его задач.
— Что чаще выбирают: что-нибудь подешевле или что-нибудь поэффективнее? У вас же тоже есть своя градация внутри. Есть решения, за которые вы готовы нести ответственность до конца, а есть просто дешёвые решения.
— Чаще всего сейчас выбирают решение, которое наиболее эффективно и которое более дешёвое во владении потому, что заказчики оперируют двумя терминами: коэффициентом технической готовности и коэффициентом технического использования. Соответственно, чем изделие дешевле, тем оно требует больше обслуживания, тем больше оно простаивает. А дальше каждый считает самостоятельно час своего простоя.
— Ну, то есть, раньше, лет пять-десять назад, заказчики не обращали внимания на операционные расходы, они смотрели на CAPEX-ы. То есть, мы же про OPEX и CAPEX, по большому счету. Сегодня, особенно после последних событий, многие пришли к выводу, и наши гости об этом часто говорят, что компании начали стремиться больше делать упор на CAPEX, чтобы всё было свое, по минимуму зависимости от внешних и каких-либо геополитических факторов, и прочего.
— Вы знаете, на самом деле это тенденция не трех, пяти или семи лет. Это началось гораздо раньше. Все заказчики начали уменьшать свой именно OPEX потому, что первая статья расходов любого крупного предприятия — это затраты на техническое обслуживание, ремонты, включая затраты на топливо и ГСМ. Все происходящие события, которые за последние 3-5 лет возникли, только всех подстегнули.
— Если мы вспомним двухлетней давности пандемию, там же вообще практически все остановилось, как вы этот период прошли?
— Вы знаете, на самом деле у большинства компаний не было никакой остановки, наоборот, был очень бурный рост. Это явно видно в дефиците тех же чипов, удорожании различной продукции, той же древесины. Многие предприятия вышли на иной уровень производительности, они все начали упираться в то, что их текущие бизнес-процессы не обеспечивают того количества выхода продукции, который требует с них рынок.
— То есть, мы говорим про эффективность. Если говорить про индустриальный интернет вещей, то есть аббревиатура IoT, а есть аббревиатура IIoT. Чем они отличаются? Мне кажется, что, по большому счету, это взаимопроникающие вещи. Почему индустриальный интернет вещей выделяют из простого интернета вещей?
— Вы знаете, в создании большинства проектов, IoT — это просто некий набор датчиков, которые поставляют какую-либо информацию, например температуру, влажность, давление. Индустриальные решения завязаны в экосистемы, и именно экосистема приносит максимальные эффекты, когда всё между собой связано, когда есть базовый слой, который является поставщиком данных, будь то датчики или шины данных автомобиля. Данные поступают, агрегируются в платформе, и уже с платформы они поступают в различные системы.
Это могут быть цифровые советчики-двойники. Таких систем очень много в промышленной эксплуатации, когда водителю на лобовое стекло выводится рекомендована скорость с которой ему ехать, когда ехать заправляться, куда ему ехать загружаться, куда ему ехать разгружаться и так далее. Поэтому индустриальные решения объединяются в экосистемы. Как правило, ни один заказчик не приходит и не говорит: «продайте нам тысячу датчиков давления», потому, что ему нужно решить какую-то конкретную бизнесовую задачу, она сложная. Помимо датчиков нужна система контроля, система анализа, нужны решения по передаче данных, нужны цифровые советчики, и вот здесь мы помогаем им эту экосистему сформировать.
— А вы только сформировываете, то есть, сводите своего заказчика с каким-то компаниями, или вы что-то ещё создаёте внутри своей компании как продукт?
— У нас внутри компании есть множество продуктов. Есть программные решения, есть аппаратные решения. Некоторые наши решения уникальные, например мы осуществляем контроль роторного оборудования, электродвигателей, путем неинвазивного подключения. То есть мы не вмешиваемся в проводку, мы забираем данные по сиганатуре тока, делаем предиктивную диагностику, видим, что происходит с самим двигателем, а это проблемы с отводками, нарушения крепления к фундаменту, мы можем определять очень много различных дефектов. Это решение программно-аппаратное, но полностью наше.
У нас есть программные решения, например, та же платформа интернета вещей. Мы её представляем нашим заказчикам как продукт, так и облачным решением. Один из самых больших кейсов, знаковых, о которых мы можем публично говорить — для компании Siemens. Мы осуществляем мониторинг оборудования, которое они поставили в Российскую Федерацию, включая мониторинг всех различных косвенных факторов, которые оказывают влияние на работу оборудования. Проблема была следующая: они поставили новое оборудование МРТ и через очень короткий промежуток времени получили огромное количество негативных обращений, которые были не свойственны для компании. Они достаточно быстро поняли, что к эти поломкам приводят нарушения диапазонов эксплуатации оборудования: температура, давление, влажность, напряжение, это всё может косвенные зависимости. Теперь мы все отслеживаем, передаём диспетчеру информацию, что необходимо пойти и выполнить какие-то технические работы, иначе через несколько дней оборудование сломается.
— В самом своём начале пути интернета вещей было такое понятие m2m, например когда автотранспорт оснащали каким-то датчиками. Они сначала следили за перемещением, потом начали следить уже и за состоянием автомобилей. Получается, что Siemens понадобилось примерно то же самое, но в гораздо большем масштабе, более распределенный сбор этих данных, анализ и принятие решений. А что касается индустрии? Заводы, производство, ведь там внедрение технологий интернета вещей, то есть автоматизации индустрии на новом уровне, приводит к немедленному экономическому эффекту. У вас же есть какие-то примеры?
— Есть у нас одно из таких действительно по-настоящему масштабных внедрений, где у заказчика были задействованы все сферы, а это более 8 тысяч единиц оборудования в периметре проекта, все распределено по всей стране. Это одна из крупнейших логистических компаний, и она внедрила решение существенно для того, чтобы повысить коэффициент технической готовности.
— Что это означает? Что такое коэффициент технической готовности?
— Допустим, есть грузовой автомобиль, который осуществляет перевозку. Он выехал с нового конвейера, он может возить 24 часа, но его нужно заправлять, периодически нужно обслуживать, например, нужно менять на нем шины. Пока он новый, коэффициент его технической готовности будет стремиться к 95%, минус заправка, минус резина и минус всё остальное. По мере того, как он будет выкатывать свой ресурс, начнут возникать более существенные ремонты, поломки и это коэффициент пойдёт вниз, причём очень хорошо вниз. 80 станет, возможно меньше, есть заказчики, которые эксплуатируют и с 70% коэффициентом технической готовности.
— Судя по тому, какие гнилые иногда газельки катаются по улицам, и 10% нормально.
— Обычно крупные предприятия до такого не доводят, а дальше каждый считает, собственно, час своего простоя. Если у заказчика час простоя это полмиллиона рублей, а у него парк из тягоподвижного состава восемь тысяч единиц, то он быстро эти цифры перемножит и поймет, что ему нужно это самый коэффициент поднять как можно выше, техника чтобы не ломалась. И самый простой яркий пример — мы за 11 дней спрогнозировали неисправность, было выполнено внеплановое обслуживание, и на это внеплановое обслуживание было потрачено порядка 90 тысяч рублей. Если бы его не провели, а дождались бы планового обслуживания, то на ремонт нужно было потратить бы почти 400 тысяч рублей. Таким образом, прямая экономия только на одном ремонте составила порядка 300 тысяч. Обслужить, оказалось, по времени гораздо быстрее, чем потом ремонтировать поломку.
Поэтому вы совершенно правы, внедрение таких решений даёт мгновенный экономический эффект. Также как при внедрении цифровых помощников водителей, машинистов, которые выводят на лобовое стекло информацию о том, с какой скорость ехать. Там же учитываются все параметры, в том числе распределение локомотивов на всем пути таким образом, чтобы они не скапливались бы на загрузке, на погрузке, и тем самым они, несмотря на то, что ездят медленнее, существенно увеличивают грузовой поток, процентов на 10-15, и, самое главное, снижают расход топлива.
— Эта тема более-менее известна широким массам потому, что примерно к этому же стремятся разработчики беспилотных автомобилей. Они своими алгоритмами рассчитывают зелёную волну светофоров, чтобы автомобиль был в движении максимальное количество времени. Потому, что, естественно, любая остановка — это расход топлива, это резина, опять же, а про резину, я просто уточню, я был под Челябинском, на золотодобыче в карьере. Там у грузовиков гигантские шины, которые стоят просто каких-то нереальных денег. А она изнашивается именно на развороте. Там просто придумали сделать так, чтобы грузовики у них беспилотно ходили вперёд-назад, чтобы не было разворота. Это сократило путь и дало гигантскую экономию именно только на одной резине. Но далеко не все компании готовы внимать подобным аргументам, то есть им говоришь: «ты сэкономишь деньги», а он говорит: «нет, подожди, я же их сейчас потрачу? А вдруг этого не произойдёт?» Вот вы рассказали с автомобилями историю, а ведь могли и не сломаться, почему нет? Ведь поломка не всегда стопроцентная вещь, особенно когда мы говорим про автомобиль, там очень много разных других факторов: погода, водитель. Почему у нас до сих пор так любят полагаться на авось, как вы думаете?
— Здесь зависит, прежде всего, от подхода руководства. Топ-менеджмент понимает, что они уже исчерпали все доступные им классические методы мотивации персонала, улучшения эффективности. Вот опять же у всех этих заказчиков наших, с которыми мы общаемся, проводим обследования, у них улучшения коэффициента технической готовности на 0,1 уже достижение. И когда они сами понимают, что они исчерпали и им необходимы новые инструменты и они им не противятся, а человек имеет свойство не воспринимать все новое, проявлять нездоровый скептицизм, ко всему этому, как правило никто не хочет быть пионером.
Вот например мы про топливо заговорили. Один из наших заказчиков, у него суточная норма заправки была 500 тысяч литров. Когда мы сэкономили 7% расхода топлива, вроде бы, казалось, что такое 7%? В магазине на 7 рублей со 100 рублей снизят цену — это ни о чем. А когда у тебя в сутки 500 тысяч литров заправка и 7% — это сразу получаются колоссальные деньги.
Люди между собой общаются, а ведь они только на бумаге конкуренты, или там в списках Forbes, а по факту все друг с другом общаются, все друг к другу ездят на референс-визиты, смотрят, что внедрили, как внедряли. Люди делятся охотно информацией, приезжают, видят решение, видят его эффект, и понятно, что у них чуть-чуть другие реалии, погода, ещё что-то, оказывающее косвенное влияние, но они понимают, что если здесь получили 7, 8, 10% эффективности компании за год, то в своих реалиях они те же 7 точно получат.
Понимаете, я всегда люблю приводить примеры заказчикам на инструментах. Вот есть инструмент, он стоит рубль. Это много или мало? Если инструмент вам не нужен, это, наверное, много потому, что хранить, обслуживать, протирать от пыли. Если инструмент стоит миллион — это много или мало? Здесь же вопрос, за сколько он окупится. Если он окупится за месяц, то миллион это ничто. Поэтому, люди именно из топ-менеджмента понимают, что они уперлись в потолок. Тут же ещё есть моменты, когда по мере операционной эффективности кто-то ещё хочет при тех же самых затратах не уменьшая их, получить гораздо больше выхода продукции. Простой пример — Московский метрополитен, пока там не ввели высокий уровень автоматизации. Ведь на кольцевой сейчас сколько между поездами? Секунд двадцать?
— Наверное, в час пик.
— Да, в час пик. Но когда там были, грубо говоря, поезда 20-летней давности, время между поездами было полторы минуты потому. Упирались в человеческие возможности. То же самое на производстве. Если вы производите X тонн на выходе какой-то готовой продукции, если вы хотите получить +20%, вы просто так это не сделаете, вам нужно многие процессы автоматизировать и помочь людям в их работе, то есть дать им эффективный инструмент.
Опять же, моя любимая аналогия. Сидит человек, забивает молотком гвозди. Забивает он 100 гвоздей в минуту. Если вы ему дадите пневмомолоток производительностью 10 тысяч гвоздей в минуту, это не значит, что он будет забивать 10 тысяч гвоздей в минуту. Его ещё нужно замотивировать. Поэтому, все эти проекты сложные, комплексные, здесь и мотивация персонала обязательно должна присутствовать, и эффективные инструменты обязательно должны присутствовать. Опять же, там огромное участие со стороны конечного заказчика должно быть потому, что кроме него никто не сможет хорошо посчитать, за сколько окупится тот или иной проект потому.
— Проводя промежуточный итог, получается, что, во-первых, нужно, чтобы топ-менеджмент стремился к тому, чтобы увеличивать собственную прибыль, в это далеко не всегда происходит. Во-вторых, должна быть мотивация самого персонала на предприятии чтобы все, что внедрили, заработало. И, наконец, всё-таки должна быть определённая среда для того, чтобы был достаточный выбор из решений и опять же, чтобы их было легко приобрести.
Я к чему это веду, после последних событий из страны ушло достаточно много разных компаний, та же Siemens, про которую вы говорите, и для которой вы реализовывали проекты, они уходят. Но они все как-то странно уходят, больше заявляя об уходе, чем делая реальные к этому шаги. Получается, что с из уходом снижается и ассортимент предлагаемых решений или компонентов этих решений. Как вы с этим боритесь, столкнулись ли вы с этим, и насколько сейчас пошёл, так скажем, перекос в отечественные решения, и вообще, есть ли у нас отечественные решения?
— В связи с последними событиями резко возросла ценность эксплуатированного оборудования любого заказчика, поэтому все стремятся максимально поддерживать его в работоспособном состоянии. Поэтому спрос на решения, которые осуществляют предиктивною диагностику и мониторинг, который предупреждает поломки оборудования, существенно возрос.
Второй момент. Понятно, что все столкнулись, в той или иной мере, с определенным дефицитом и сложностями. Однако, на рынке есть много решений, которые импортозамещают. Это как наши, так и наших дружественных партнёров-стран решения. Отечественные решения на рынке присутствуют в очень больших количествах, особенно в программно-аппаратной части, в программно-аппаратных комплексах. Именно на уровне оборудования отечественные решения есть, но их немного. А вот в программно-аналитической части, и самая большая востребованность именно там, их очень много, они находятся в промышленной эксплуатации, причём многие эти решения существуют десятки лет. Они развиваются, эволюционируют, они есть, их много.
— Хорошо, но всё-таки, после 2014 года у нас мгновенно стало расцветать сельское хозяйство. Сейчас многие говорят о том, что последние события подтолкнут нашу отечественную микроэлектронику. Не только программистов, понятно, что с программистами у нас плюс-минус все не так плохо. Но с производством тех же самых, если мы говорим про интернет вещей, тех же самых датчиков, каких-то аппаратных решений, которые используют микропроцессоры, которые мы производим, конечно, но с трудом. Дизайн промышленный опять же. У нас был гость из Trueconf, он рассказывал, как тут импортозамещали микрофоны, спикерфоны. То есть он говорит: «это чугунная блямба, в которую впаян, надёжно впаян микрофон». То есть, у нас с культурой именно дизайна, чтобы это было не просто «работать годами», но чтобы это ещё красиво было.
Почему у нас так любят те же самые китайские домашние устройства для умного дома? Они, как говорят, няшные, все такие красивые, все такие беленькие, красивые, кругленькие. Наш возьми — это просто… Вот вы видели, у нас тут стоят на полке, разница огромная. В связи с этим вопрос о том, может, нам не все надо замещать? Может быть, нам надо придумать что-то свое, вместо, не замещать, а, я не знаю, какое слово… Вымещать?
— После 14 года, как вы могли заметить, был большой всплеск сельскохозяйственной отрасли, и начало повсеместно внедряться очень много российских решений. Это и IoT датчики влажности и минерализации почвы, которые начали в полях устанавливать, это и беспилотные тракторы, которые по полям ездили, это все, опять же, отечественные разработки. Если мы говорим о реализации, то здесь было произведено полностью R&D, был заказан, да, в Китае, да, изготовление просто конечного продукта в корпусе, с определёнными техническими характеристиками.
Когда мы дойдём до того, чтобы это производилось здесь? Наверное, когда государство начнёт активно субсидировать производство, чтобы экономически было целесообразно здесь делать. Почему это заказывают в Китае? Потому, что там все достаточно развито. Здесь тоже могут делать, просто будет дорого. Поэтому заказывают там потому, что дёшево. И если государство поможет субсидированием, активно начнут изготавливать здесь. По факту это не только же программисты участвовали в разработке, это огромное количество инженеров участвовало потому, что изделие конечное отвечает очень большому спектру, как физических, прочность, стойкость, различным атмосферным и прочим влияниям.
— Вы говорите, чтоб государство субсидировало, но вот МинЦифры объявили о мерах поддержки отрасли, вы тоже эта отрасль, вам эти меры поддержки хоть как-то помогли?
— Вы знаете, как, в части финансовой деятельности компании, я не скажу, но однозначно наш финансовый директор говорил, что мы будем пользоваться частью налоговых льгот потому, что мы входим в реестр этих компаний. С точки зрения производства, мы заказываем производство на стороне. То есть, наше решения программно-аппаратное, программную часть мы говорим, что нам надо, в каком корпусе, нам это изготавливают в России, в Москве.
— В Зеленограде, наверное?
— Нет.
— В Технополисе?
— Нет.
— Не буду пытать.
— В Москве, внутри МКАДа.
— Я в курсе, что и в Москве, и в Подмосковье, в Нижнем Новгороде большой кластер, в Калининграде тоже очень неплохое производство. Оно у нас, в принципе, развивалось и без всякой такой акцентированной поддержки. Когда говорим про индустриальный IoT, мы не должны забывать ещё и про интернет вещей в том же самом коммунальном хозяйстве. Там уже сколько лет роют в этом направлении, чтобы повышать эффективность, но там ещё не пахано поле. Да, конечно дешевле заказывать в той же Азии и понятно потому, что там масштаб производства не сопоставим. Мы все прекрасно знаем, что если ты хочешь делать дёшево, тебе нужен масштаб, и масштаба нам, мне кажется, в обозримом будущем достичь не получится. Но у нас есть госсектор, бюджетные какие-то вещи, тот же самый ЖКХ, почему на него упор никак не делают? А вообще, вы работаете с государственными заказчиками?
— Мы работаем с государственными заказчиками. Единственное, что, мы не работаем с сектором ЖКХ. Это также, как и с промышленностью. Если драйвер не отвечает полностью смыслу, там нужен такой собственник, хозяин потому, что совершенно там яркий пример могу привести, ему очень много лет. Мой родственник, который в то время не жил в России, прилетел в Москву на конференцию по глобальным экономическим вопросам и по климату. Там же обсуждалось глобальное потепление, как снизить и так далее, и так далее, и так далее. Вот после всего этого он приходит домой, это зима, к нам в гости зашёл, это зима, мама открывает форточку, а тот спросил, что она делает: «Ну жарко, батареи сильно топят».
— Это обычное дело, на самом деле. Я сам в Сибири большую часть сознательной жизни прожил, у нас с отоплением был всегда полный порядок, ходим голышом дома в сорокоградусный мороз и форточки открываем потому что душновато. Но опять же, эту проблему не решить каким-то простыми датчиками потому, что с отоплением всё достаточно одновременно и сложно, и просто. Да, можно регулировать как-то подачу, но хотелось, чтобы регулирование происходило на уровне помещения, имеется в виду хотя бы квартира потому, что один, как я, я жару ненавижу. Мне похолоднее надо, у моей супруги обратная ситуация. Вот, у нас постоянные споры: кто должен одеться, а кто раздеться потому, что сложно найти баланс. А уж когда мы говорим про многоквартирный дом, условно, это ещё сложнее, поэтому, регулированием на уровне дома проблема не решается, а чтобы регулировать внутри квартир, но опять же, нужно менять батареи, вы же видели в новостройке когда-нибудь в гостях, какие там стоят батареи. Это же ужас, там некуда вкручивать никакого регулирования. Получается, что для того, чтобы форточки не открывать, надо вообще полностью по-другому коммуникации прокладывать.
— Коммуникации по-другому полностью прокладывать не надо, на самом деле, нужно просто заторную арматуру самой батареи, это может быть обычный электрорегулируемый клапан и датчик температуры с управлением в комнате. То есть, вы выставили температуру в комнате. Я просто живу в таунхаусе, у меня отопление индивидуальное, у меня стоит газовый котёл.
— Да, да, котёл — это вообще великолепие.
— Для меня в каждой комнате я выставляю, комфортную для меня температуру. И я скажу, что в пересчёте на квадратные метры, газовый котёл, он же помимо этого подогревает горячую воду, опять же, на газу готовишь и так далее. В пересчёте на квадратные метры, я имею ввиду, квартира, условно 50 м², и за неё в месяц за отопление платится какая-то сумма. Я плачу за газ, скажем так, которым я отапливаюсь, где-то в 8 раз меньше.
— Это понятно, но подождите. Я знаю, к чему вы это все клоните. Вы клоните к тому, что это очень нам всем сэкономит деньги, но я не согласен. Почему? Потому, чтобы нам это сэкономило денег, надо чтобы не только у нас в квартире шёл подсчёт, надо, чтобы шёл на вход в дом, на вход в подъезд, на теплотрассах, на том, кто производит, условно говоря, тепло.
— Возвращаемся к началу.
— Сколько я не встречался с компаниями за эти годы, всегда одно и то же. Ладно бы здесь был, условно говоря, один хозяин, как вы говорите, но тут же этих хозяев выше крыши, а самый интересный хозяин сидит на транспортной системе, который вообще против того, чтобы внедрять хоть какой-то интернет вещей, ему нравится принцип дихотомии, когда если есть какая-то протечка, давайте мы сначала в середине покопаем. Нету? Но зато мы поняли, либо в этой половине, либо в этой. И так по половинке, по половинке.
— А все расходы на жильцов.
— Естественно, естественно. Тут, мне кажется, не получится просто технологиями сделать. Это как с раздельными мусором, опять же, зачем я буду выбрасывать что-то по разным бакам, если они все равно едут в одной машине в одно место? Почему я должен разделять мусор, если мне за это нет никакой платы? Что, я должен думать о каких-то зайчиках и природе? Я подумаю о них, когда у меня будет все хорошо в своей жизни. А пока нет.
— Вот я знаю конкретные примеры, когда жители пятиэтажки, когда очень долго боролись с теми, кто все потери списывает на жильцов, очень много переписывались, нашлись активисты, которые пробили головой стену, и установили счётчик на подъезд регулируемый. Соответственно, они тепла потребляли, столько они и заплатят. Вот они договорились о некой комфортной температуре для всех, это было тоже непросто, но у них счёт за отопление упал в 3 раза, поэтому задача технически решается легко, но вопрос политического решения не самый простой. И на самом деле то же самое в промышленности, ведь дело в том, что решения про промышленный интернет вещей обеляет любой процесс. И никому не нравится это, начиная от самого низшего звена, заканчивая самым высоким. Почему? Потому, что на каждом уровне манипулируют данными. Не то, что откровенно врут, хотя такое тоже иногда бывает, но данными манипулируют.
И эта манипуляция данных приводит к тому, что всем становится комфортно. Мы произвели согласно плану 101%, поэтому всем нужно выплатить премию 110%, все молодцы. А когда начинаешь анализировать процесс, начинает выясняться, что потери очень больше, что очень много рабочего времени неэффективно использовано. Это не значит, что нужно над каждым стоять с секундомером и кнутом, совершенно нет, но это значит, что многие вещи нужно делать гораздо эффективнее и тогда этот же человек, когда ему это покажут, опять же там, не будем назвать имён, но это крупнейшая компания по добыче. Когда внедрили систему мотивации водителей и машинистов экскаваторов, люди каждый вечер, могли наглядно видеть, по каким критериям, сколько они начали зарабатывать. Чисто, правильно, в белую. И тут же водитель самосвала начал зарабатывать 120-140 тысяч в месяц. Это не самые маленькие деньги, я бы сказал, и он наглядно начал видеть, от чего зависят его цифры. Здесь он топлива сэкономил, здесь он не разгонялся, не тормозил резко, поэтому средняя скорость высокая получилась, и там в пятницу вечером, сидя с друзьями-мужиками, коллегами, сидя за пивом с рыбкой, все начинают смотреть, кто как ездил и кто как заработает. Человеку дали наглядный инструмент, дали мотиватор и все стало хорошо, все стали бежать в правильном направлении.
— Надеюсь, что мы все сейчас движемся в правильном направлении. Спасибо вам больше, что рассказали, как на самом деле все обстоит, огромное спасибо за беседу, приходите ещё, рассказывать о чем-то ещё более конкретном или давайте съездим к вам на завод.
— Приезжайте к нам.
— С удовольствием приеду, спасибо.