Как говорил вождь рабочих и крестьян Владимир Ильич Ульянов (Ленин), “важнейшим из искусств для нас является кино”. Пусть в высказывании Ленина речь шла о периоде “пока народ безграмотен”, сама идея жива и востребована и по сей день. И вот, после выборов в Государственную Думу, российские власти решили снять самый длинный и, судя по всему, самый скучный фильм в истории мирового кинематографа.
5 марта 2012 года четырехмесячная выборная кампания завершилась, настало время подводить итоги и размышлять о планах на будущее. Политики обмениваются мнениями, оппозиция собирается на площадях и в фонтанах и протестует, сторонники победителей празднуют свой успех. Избирательные комиссии сворачиваются, прозрачные пластиковые урны и кабинки для голосования убираются в коробки, наблюдатели отсыпаются после бессонных ночей. Это все стандартные процедуры, рутина, которая происходит после любых выборов.
Почти 100 000 ноутбуков, 180 000 веб-камер, системы спутниковой связи для удаленных регионов, антивандальные сейфы и модемы, а еще 300 дорогостоящих blade-серверов в ЦОДах “Ростелекома” и специализированное программное обеспечение — все это богатство общей стоимостью примерно 13 миллиардов рублей было разбросано по стране в рамках инициативы Владимира Путина, и что со всем этим делать теперь, пока не очень понятно.
Эта инициатива, с которой глава правительства выступил во время своего четырехчасового общения с народом в декабре 2011 года, имела очень слабое обоснование. Никто,по большому счету, и не пытался объяснить, чем, как и насколько это сможет сделать выборы более прозрачными. Почему веб-камеры как средство контроля являются более удачным решением, чем, скажем КОИБы (электронные урны), которые внедрялись до этого несколько лет подряд и по работе которых действительно было гораздо меньше нареканий, чем в случае с обычными урнами? Показательно, что даже замминистра связи Илья Массух, курировавший реализацию “камерного” проекта, так и не смог внятно объяснить, зачем и почему реализуется именно эта программа и каковы ее сильные стороны.
Следующие общефедеральные выборы, если не случится чего-нибудь из ряда вон выходящего, нас ждут через 5 лет — в 2017 году. В ближайшее время будут региональные и муниципальные кампании, но система заточена под централизованную работу, и как ее адаптировать и кто будет это делать — пока загадка. Раздать все “железо” на местах — детским садам, школам, и прочим объектам социальной защиты? Или использовать для контроля за проведением ЕГЭ? Этот вариант, который предлагает всероссийский детский омбудсмен Павел Астахов, кажется наиболее оптимальным. Но опять же, какой-то общей стратегии пока не просматривается, а людям, политическая воля которых могла бы дать необходимый толчок для проектов подобных масштабов, пока совсем не до этого. Ждать же 5 лет, чтобы вновь использовать эту систему на федеральных выборах, абсолютно бессмысленно. Никто не знает, каковы тогда будут телекоммуникационные технологии, но то, что за это время они сделают огромный шаг вперед — очевидно почти что всем.
Реальные же результаты использования этой системы появятся, если кто-то всерьез займется изучением записей и фиксацией нарушений с дальнейшими оргвыводами (за 12 часов голосования записано 4,5 миллиона часов эфирного времени — примерно 500 лет просмотра). Но очереди из желающих не видно.
Так что пока суть да дело, Минкомсвязи объявило конкурс на лучшее применение всего этого оборудования. Главный приз — ноутбук. Что делать с остальными 99 999 ноутбуками, еще только предстоит придумать.