В последние дни стало появляться множество слухов связанных с активностью государства в области контроля расходов населения. Причиной тому послужили сразу несколько новостей. Это и очередной анонс планов ЦБ по перечислению зарплаты по номеру телефона, и планы ФНС отображать все покупки граждан в личном кабинете на сайте налоговой, и ряд других инициатив, вроде, цитируем, «повышения собираемости налогов без увеличения фискальной нагрузки».
Естественно, все это не обошлось без конспирологических объяснений. Тут, конечно, стоит внести ясность, потому такие теории и возмущение выглядят довольно странными, особенно сейчас. Дело в том, что если говорить о контроле за покупками, то сбор данных в этой сфере начался довольно давно. Это те самые онлайн-кассы и всевозможная маркировка товаров различными акцизами или «честным знаком», которая уже не раз ставила ряд отраслей на грань остановки. Так сказать, всё в лучших традициях, заложенными ещё во времена позорного внедрения ЕГАИС с её «геймоверами» и пропажей алкоголя из легальной торговли.
Понятно, что наличие или отсутствие возможности посмотреть на данные никак не влияет на их сбор. В каком-то смысле это даже хорошо, что государство позволит увидеть хотя частицу собранной информации о себе любимом. Но сама по себе эта система восторга не вызывает, скажем честно. И дело не в желании что-то скрыть. Просто репутация российских властей в плане обеспечения безопасности данных весьма печальна, а практическая реализация увеличивает транзакционные издержки, которые в итоге падают на потребителя. Плюс, то что расходы для одних, оборачивается доходами для других. В нашем случае это частные подрядчики, которые на очень странных условиях получают доход от внедрения и работы систем маркировки.
Другой негативной особенностью является половинчатость решений. Например, вы обязаны отчитываться государству о перемещении товара в электронном виде, но при этом никто не снимает обязанности печатать бумажные транспортные накладные. Что довольно серьёзно ломает бизнес-процессы, ведь теперь распечатать такой документ можно только после физической регистрации перемещения товара.
Но, повторимся, это всё важные, но частности. Сбор данных идёт уже не первый год и чем дальше, тем больше информации будет затягивать в себя государственная машина. Из нового мы видим довольно интересную особенность, а именно — желанию привязать как можно больше платёжной информации к телефону. Многие это трактуют как способ упростить слежку за гражданами. Но это не совсем так. Куда как логичнее было бы, использовать, к примеру, ИНН. Собственно он для того и был придуман, и в отличие от телефона или даже паспорта никогда не меняется.
Дело в том, что стремление использовать телефонный номер связано с внедрением Системы Быстрых Платежей (СБП). А там телефонный номер стал основным идентификатором потому, что это самый популярный и привычный способ перевода денег между клиентами Сбербанка, с которым СБП в определённом смысле конкурирует. И вот тут начинается ходьба по скользкой дорожке, так как телефонный номер крайне сомнительный идентификатор. Для Сбербанка его использование было оправдано хотя бы потому, что к клиенту привязан только один номер. Таким образом внутри одного банка связать клиентов и счета довольно просто. Но когда у вас в системе несколько банков, а у клиента может быть несколько номеров, ситуация становится заметно сложнее.
Но ещё хуже она выглядит, если смотреть на неё со стороны. Дело в том, что телефонные номера это дефицитный ресурс, за который операторы платят государству ощутимые деньги, а их распределение весьма специфично администрируется. И существуют серьёзные опасения, что ответственность за неизбежные проблемы, которые вызовет такой подход будет опять возложена на операторов связи.
Ну а что касается слежки и сбора данных, то в 2021 году довольно странно переживать по этому поводу. Но и грустить тоже не стоит, так как это обоюдоострый инструмент, о чём многие забывают. Но об этом мы расскажем как-нибудь в следующий раз.