Уже несколько недель из новостных лент не уходит блокировка торрент-трекера Rutracker, инициированная рядом правообладателей. В авангарде радетелей за уничтожение крупнейшего и, надо признать, единственного адекватно реагировавшего на запросы владельцев авторских прав трекера, выступало издательство «Эксмо». Для кого-то лицом этой организации является Дарья Донцова, чье творчество многими расценивается как эталон безвкусицы и графоманства. Для меня важнее другая ипостась «Эксмо»: именно этой организации принадлежит «Литрес», крупнейший в России магазин легальных электронных книг. И наблюдая за бесперспективным крестовым походом издателя, я подумал вот о чем.
Пиратство появилось не вчера. И всегда, всегда это явление провоцировалось правообладателями контента. Вспомните 90-е. Видеокассеты с двумя фильмами, можно было купить в любом подземном переходе. Они были настолько популярны, что компания BASF организовала их производство на базе Красноярского химического завода. Спрос на «пустые» VHS-кассеты был гигантским. Происходило это на фоне эмбарго, объявленного голливудскими студиями в отношении российского рынка. К чему это привело? К тому, что кино 90-х мы знаем получше американцев, потому что пересмотрели сотни, тысячи фильмов, а американская индустрия не получила от этого ни цента. На осознание бессмысленности борьбы с русскими ушло пять лет, после которых случился «Титаник» и повсеместное возрождение кинотеатров. Чуть позже в кинозалы стали заманивать объемным звуком, потом 3D-картинкой. Даже в условиях параллельного существования видео-пиратства, российская киноиндустрия ежегодно приносит под миллиард долларов, что делает нашу страну одним из крупнейших кинорынков в мире.
Есть и другой пример, когда индустрия контента отреагировала быстро и адекватно. В начале 2000-х рынок компьютерных игр был на 100% пиратским, редкие исключения в расчет брать не стоит. Любая игра появлялась на лотках русских городов буквально через на следующий день после старта ее продаж за рубежом, а иногда и намного раньше. «Ушла на золото, завтра будет у нас», — эту фразу вряд ли поймет кто-то кроме тех, кто следил за новинками рынка в те времена. Но стоило российским издателям договориться с зарубежными, как пиратский рынок был уничтожен всего за несколько месяцев. Что было сделано? Во-первых, снижена цена до уровня «чуть выше пиратской копии». Во-вторых, покупателям гарантировалось, что для запуска игры не понадобится совершать танцы с бубном, устанавливать «таблетки», «эмуляторы диска» и прочие приложения, без которых пиратская копия попросту не работала. Покупателям давался условный выбор — купить лицензионную игру в магазине за 120 рублей, или в переходе за 100. Разница вполне соответствовала тому комфорту, который игрок получал вместе с лицензионной копией. Пиратские развалы были уничтожены: покупатели у них сохранились, но, по большей части, маргинальные и небогатые.
Музыка, видео, игры — все эти индустрии контента в разной степени пострадали от пиратства, но всегда после долгой и кровопролитной битвы с пиратами оставались с носом. Единственным способом ограничить пиратство без снижения цены контента является создание технических барьеров. Любое препятствие можно обойти, но далеко не все потребители готовы тратить свое время на подобные телодвижения. Например, рынок игр для консолей Xbox One и Playstation 4 (как на дисках, так и в цифре) более-менее стабилен. Игры для таких приставок стоят 3-4 тысячи рублей каждая, зато купить их легко и удобно прямо из интерфейса приставки. Игра закачается, установится и будет доступна для скачивания в будущем. Удобно. На более утрированном уровне тем же занимается Apple со своими приложениями и играми по 1-2 доллара. Чем проще и доступнее оплата, тем чаще владельцы специализированных устройств готовы платить за контент и не тратить время на поиск пиратских копий.
На фоне исторического опыта, позиция «Эксмо», да и других издательств, выглядит не просто смешной, но архаичной. Не так давно вышла книга о футболисте, которую мне очень хотелось почитать. Я связался с автором и спросил, почему ее нет в «Литрес», на что он сообщил о решении издательства сделать окно между стартом продаж в бумажном и электронном виде. Мне показалось это очевидной глупостью. «Окна» хороши в киноиндустрии, где они вполне оправданы — сначала фильм идет на больших экранах, и это привлекает основную массу зрителей в кинозалы просто потому, что «экранку» смотреть физически неприятно. Через пару недель проката, фильм попадает в электронные магазины (iTunes, Google, интернет-кинотеатры), откуда копии уже расходятся по пиратским сайтам. Получается, что киностудия получает максимум из возможного дохода — прокат приносит львиную долю прибыли, цифровые каналы дают доход по принципу «с паршивой овцы хоть шерсти клок». Попадание в сеть цифровой копии фильма до проката действительно может нанести финансовый урон, особенно если фильм плохой. С книгами все иначе.
Уже давно в России сформировалась большая армия читателей, которых не видят любители статистики. По самым скромным подсчетам в России сегодня насчитывается 10 миллионов ридеров, не говоря о смартфонах и планшетах. Аудитория в десятки миллионов действует по тому же принципу, что и поклонники компьютерных игр в начале века — удобство и скорость. Книга — не фильм, от качества издания мало что зависит, будь то печать не мелованной бумаге или карманного формата кирпичик с туалетной бумагой и мажущейся краской. Если книги нет в магазине, которым пользуется (а ими пользуются, что самое удивительное) читатель, он найдет ее в другом месте. Так было, например, с автобиографией Златана Ибрагимовича, которую перевели энтузиасты и распространили в интернете просто потому, что ни одно издательство не решилось брать эту книгу и продавать в России. Когда спохватились, было поздно.
Раньше создавать пиратскую копию книги было сложно, сканирование и распознавание текста занимало слишком много времени. Сегодня этот процесс стал доступен даже на смартфоне, и то самое окно между выходом легальной бумажной и электронной копий книги превратилось из «защитного» в «окно профуканных возможностей». Текст сам по себе не имеет каких-то различий легального от нелегального, и единственное, что доступно издательствам — это скорость и работа с читателями. «Литрес», нельзя об этом не сказать, сделал очень много для того, чтобы рынок легальных электронных книг вырос до 3 миллиардов рублей. Это 5% от всего книжного рынка России, показатель мог бы быть и выше, если бы не поразительное староверство «Эксмо», «АСТ» и других крупнейших издательств. В США, например, на электронные версии приходится почти четверть рынка, а ведь американцы знают толк в бизнесе.
Я понимаю, очень хочется денег. Судя по тем же данным, средняя стоимость электронной книги в России в 2015 году составила 99 рублей. Если вы не в курсе расценок, то сообщаю — новинки и бестселлеры сегодня стоят от 200 рублей в электронном и от 400 рублей в бумажном виде. Очевидно, что россияне не торчат от классики, которую можно купить за 30-40 рублей (а иногда и бесплатно, например, Достоевского можно почитать без каких-то уплат), а значит денег должно быть побольше. И ладно бы эти деньги утекали в чужие карманы, нет, ими просто топят печку борьбы с пиратством. Пираты денег за книги не берут. Они зарабатывают на рекламе и сопутствующих сервисах. Как только они начнут брать деньги за книги, все их пользователи стройными рядами пойдут в другие, более бесплатные места.
Староверы в бизнесе задерживают развитие индустрии. Долгое время крупнейшие музыкальные студии тормозили развитие рынка мобильной музыки в России. Они отказывались слышать контент-провайдеров, подписывали заведомо тупиковые контракты с МТС и отказывались от денег, которые участники рынка готовы были им принести на блюдечке. Страшное дело, люди уже ходили с iPhone, а они все грезили продажами CD и рассуждали о том, что эксклюзивные сделки с парой сервисов поправят их дела на цифровом пространстве интернета. Чем все закончилось мы знаем — iTunes, Google Music и бесконечные стриминговые сервисы. Все это можно было запустить в России 5-6 лет назад.
Точно так же книжные издательства судорожно ищут способы удержать поток выручки от продажи бумажных книг. Роман «Щегол» в магазине лежит по цене около 1000 рублей, и это не какое-то коллекционное издание — обыкновенная книга. В электронном виде она стоит 400 рублей, а если постараться собрать все скидки, то можно купить и за 300. Легально. Готовы ли вы переплачивать 3 раза за «теплый ламповый запах страниц»? Вряд ли. Готовы ли вы ждать месяц между стартом продаж бумажной версии и электронной, да еще и платить за это 400 рублей? Вряд ли. И пока эти простые факты не дойдут до экономистов издательства, привыкших заливать пожар коньяком, ничего не изменится.